«Появилось много мест, откуда человеку не обязательно иммигрировать». Об уникальной семье, связи поколений и истории усадьбы Поленово
Кто-то готов проехать полмира, чтобы найти свое идеальное место, а кто-то — создает его сам, с нуля и на голом холме. Именно так начиналась история усадьбы художника Василия Поленова, которую теперь неофициально называют «Лувром на Оке». Василий Дмитриевич задумывал ее как академию художеств, чтобы его ученики могли «путешествовать по миру», не выходя за пределы имения. Мы же предлагаем совершить путешествие в прошлое и окунуться в «идеальный поленовский мир» — увидеть усадьбу такой, какой ее и задумывал мыслитель. Поговорили с Дмитрием Макаровым о том, как он приехал в Поленово на пять дней, а остался там на полгода.
Поленов известен как художник, но о его просветительской или общественной деятельности известно гораздо меньше, да и в его усадьбе, думаю, были не многие. Каким было ваше первое знакомство с ним?
Про Василия Дмитриевича Поленова, уверен, знает каждый. Его картину «Московский дворик» с советских времен печатают в любом учебнике «Родной речи». Наверное, это одна из самых известных картин в истории русского искусства. Даже те, кто не знают ее названия или автора, точно видели ее когда-нибудь. Поэтому Поленов, в общем, художник известный, тут ничего не скажешь. Другое дело, что в кругу передвижников он не в числе первых. Но то, что Поленов был совершенно фантастическим просветителем, оказалось для меня открытием. Сделал я его благодаря дружбе с семьей Поленовых, которые меня давно зазывали в усадьбу.
Добраться до усадьбы получилось только этой весной на карантине?
Знаете, да. С Натальей Поленовой, правнучкой художника и директором музея, мы общались в Москве. Она меня постоянно приглашала в гости, а у меня все время находились какие-то важные дела. В марте я обнаружил, что год расписан весь: в ближайшие месяцы нет свободного окна, бесконечные полеты, какие-то встречи... Но я все равно решил выбраться в Поленово на несколько дней. Приезжаю, а там простой рай на земле! Потрясающее место, просто невероятное. И вот, пока я нахожусь там, все мои планы начинают отменяться, рушиться один за другим. Буквально за те пять дней, которые я там провел, от моего прекрасно спланированного года остался календарь с вычеркнутыми датами. Наташа предложила остаться еще на несколько дней, и когда я остался, то пришло Постановление о закрытии музеев. Так возникла идея выводить Музей Поленова в онлайн и мы запустили проект #поленовострим.
Попала совершенно случайно на один из эфиров, который как раз проводила Наталья Поленова с Романом Романовым, директором Музея истории ГУЛАГа. В Инстаграм было много культурных активностей во время карантина, но эту беседу я прослушала от начала до конца. Было очень интересно!
Это очень приятно. Мы проводили совместные эфиры с другими или снимали видео, в которых я, сотрудники музея или члены семьи Поленовых, рассказывают малоизвестные истории, цитируют личные письма или редкие архивные документы, показывают экспонаты, которые невозможно увидеть в рамках стандартных экскурсий. Несмотря на то, что музей по факту был закрыт, мы все оказались вовлечены в музейную деятельность. В итоге получилось отснять почти 90 видео. Я провел в Поленово апрель, май, июнь, июль, август, ну и конец марта, с которого все и началось. За эти полгода я сделал очень много открытий и наблюдений.
Какое из них было главным?
Открыл для себя Поленова именно таким, каким знаю теперь. Не просто талантливым художником — наверное, только это было бы уже не так интересно — а выдающимся просветителем, великим гуманистом и человеком, вовлеченным в главные художественные процессы XIX века. А именно в революцию театральной жизни и появление направления Arts&Crafts — искусства и ремесла. Конечно, огромна его роль в образовании, в обучающем процессе. Он выучил много гениальных художников, среди его любимых учеников Коровин, Левитан, Головин, Нестеров, Остроухов и многие, многие другие.
Как-то вы рассказывали, что изначально приехали в усадьбу, чтобы собрать материал для работы над книгой. Что это за книга и получилось ли над ней поработать?
Действительно, идея написать книгу была. Впрочем, она меня не оставила и книга обязательно выйдет. Но это будет уже не та книга, которую я задумывал изначально. Я бы даже сказал, что идея изменилась несколько раз. Сначала я хотел написать о самой усадьбе — это очень интересный и необычный проект, появившийся на голом холме абсолютно с нуля. Потом, конечно, меня заинтересовали люди. Я понял, что в первую очередь, нужно написать книгу о людях, которые связаны с Поленово. В 60-70-е годы музей был партнером московской школы им. В. Д. Поленова. На протяжении двадцати с лишним лет сюда на практику приезжали старшеклассники из этой школы. Их называли французами, потому что школа была франкоязычной, с углубленным изучением французского языка. Через нее прошли много потрясающих, феноменальных людей. Например, знаменитый художник Дмитрий Врубель, автор того самого «поцелуя Хонеккера и Брежнева» на Берлинской стене, и многие другие. Мы договорились об интервью с Натальей Николаевной — мама Наташи Поленовой и бесценный хранитель знаний о усадьбе — но случилась трагедия, сорок дней назад ее не стало. Какой теперь будет книга, я не знаю. Сейчас я заканчиваю работу над аудиогидом по усадьбе.
Мы говорим о Поленове как о художнике, но также он занимался и театром. Это был его вклад в общественную деятельность?
Поленов считал, что театр — это самый мощный инструмент народного просвещения. Не просто считал, а везде, где появлялся, занимался театром. Где-то, как у Саввы Мамонтова, его близкого друга, в Абрамцеве, он занимался декорациями и сам участвовал в постановках, и везде, где он школы ремонтировал, как в Страхове и Бехове, появлялась сцена. В 1915 году Поленов на собственные деньги купил участок земли в Москве на Зоологической улице для постройки Народного дома театрального просвещения, который сам спроектировал. Вторым меценатом выступил Сергей Морозов, из династии Морозовых.
Почему именно театр?
На самом деле, это совершенно феноменальная вещь. Конечно, в духе эпохи, когда театр действительно считался мощнейшим инструментом народного просвещения. По сути, это лаборатория для тех, кто хочет ставить спектакли. Прежде всего — для самодеятельности. Приходят люди, например, из какой-нибудь фабрики и говорят, что хотят поставить спектакль, но ничего об этом не знают. Им отвечают: «Очень хорошо. Вот, пожалуйста, у нас сборники пьес, на которые у нас права. Вот, пожалуйста, вам доступ в бутафорский цех. Вот, пожалуйста, костюмы. И даже если у вас нет сцены, то вот вам сцена, у нас здесь есть, в нашем Доме. И даже типовые декорации у нас тоже есть». Сам Поленов, уже пожилой человек, создал от 30 до 70 типовых декораций для Дома театрального просвещения. Это был огромный проект. К огромному сожалению, он открылся уже в годы Первой мировой войны и не был оценен по достоинству. После революции там был ДК, потом дом сгорел, затем перестраивался. Сегодня это здание существует, но находится в заброшенном, аварийном состоянии и мало напоминает тот прекрасный готический замок, каким был этот дом при Поленове.
Когда Наталья Поленова рассказывает про усадьбу на Оке в Тульской области, то часто говорит, что Василий Дмитриевич создал здесь свой микрокосмос, свою модель мироздания. Что это означает?
Надо понимать, что Поленов принадлежит к очень древнему, старинному роду, всегда служившему отечеству. Поленовы известны с XVI века, а может и раньше. Понятно, что у дворянской семьи должно быть гнездо. В свое время семья разделилась на две ветви: одна осталась в Петербурге, другая — в Москве. Там тоже были свои великие люди, прежде всего гениальный нейрохирург Поленов. Когда Василий Дмитриевич вернулся из Европы и осел в Москве, то начал искать место, где мог бы построить дом. У него была мечта — создать свое место. На это долго не было денег, потому что дом это все же дорогое удовольствие. И так удачно совпало, что его картину «Христос и грешница» на выставке передвижников купил император за 30 тысяч серебром. Это были те самые деньги, на которые, как он писал в письмах своей жене, может сбыться их давняя мечта, может появиться их собственный мир. Впервые он увидел Оку из окна поезда по дороге в Крым. Через год он приехал сюда с Константином Коровиным, своим учеником, другом и практически членом семьи. Они катались по Оке на пароходе, на лодках, писали этюды, а потом Поленов увидел эти места — именно этот пока еще голый холм — и понял, что хочет обосноваться именно здесь. Правда, сначала ему удалось приобрести только заброшенное имение обедневшей помещицы Блуковой в Бехове, а потом они обменяли его и начать все с нуля. На тот момент у Поленова уже были дети и получилось, что все здесь было спроектировано, построено, сделано руками Поленова и его детей. Даже то, что не было сделано при Поленове, делалось уже позднее, но по его задумке.
Что было сделано уже после Поленова?
Идея создания усадьбы, поместья, парка предполагает постоянное развитие. Понятно, что деревья растут очень долго, порой дольше, чем длится простая человеческая жизнь. Поленов предполагал, чтобы в его парке росли определенные деревья, для которых были нужны просеки. Поэтому он, умирая, дает своему старшему сыну Дмитрию Васильевичу поручение — прорубить просеки, когда деревья достигнут определенной высоты. Это было в 1927 году, а в 1958 году, когда Василия Дмитриевича уже тридцать лет не было на свете, его поручение было исполнено. Микрокосмос — это не значит, что если Поленов умер, то все музеифицировалось, нет, усадьба продолжает жить по тем правилам, который придумал Василий Дмитриевич. Поленово — мир чрезвычайно демократичный и всегда таким был. Этот дом не про роскошь, богатство или снобизм. Он создавался как музей для детей из окрестных сел и всегда был общедоступным, несмотря на то, что это не самый удобно расположенный российский музей. Может быть, за счет этого усадьба выжила, сохранились и сегодня Поленово пребывает максимально в том виде, в каком и была задумана.
Из тех экспонатов или артефактов, которые хранятся в усадьбе, что удивило вас больше всего?
Там много прекрасных вещей, сложно выделить что-то одно. Есть вещи, которые обязательно надо увидеть, например, прекрасный камин. Но мне почему-то сейчас вспоминается история, которая очень нравится детям. Есть такие бумажные петушки — птички из бумаги в технике оригами — которые сделал Лев Николаевич Толстой. Дело в том, что в какой-то момент Наталья Васильевна, жена художника Поленова, собралась ехать с детьми в Москву. Естественно, на поезде. Станция и железная дорога были там же, где находятся и сегодня, и поезд шел также из Тулы. Когда она села на поезд, то увидела, что этим же поездом едет граф Толстой. Они поздоровались, а Лев Николаевич спросил, мол, что это за дети у вас милые, резвые. Наталья Васильевна отвечала, что с отцом этих детей он знаком — это художник Поленов. Толстой сказал, что очень рад встрече и сделал для детей бумажных петушков, которые до сих пор бережно хранятся в усадьбе. Интересно, что у Толстого была статья об искусстве. Когда в поздние годы он пришел в толстовство и уже мало интересовался художественным искусством, он писал, что лет пятьдесят назад одна японка научила его вертеть петушков из бумаги. Десятилетия спустя он все также считает их важным искусством. Потому что бумажные петушки гарантировано доставляют много радости людям, чего нельзя сказать о романах или симфониях. Кроме того, за свою длинную жизнь в деле изготовления бумажных петушков он не выяснил ничего нового, тогда как романов и симфоний вышло множество. Такая вот история у простого экспоната.
Каких усилий стоило потомкам Поленова в условиях непростого XX века сохранить наследие своего предка?
Тяжело, конечно. Тем более, что были попытки все это отнять. Несколько раз пытались расформировать коллекцию и отдать музей в другое ведение. Дмитрий Васильевич и его жена, Анна Павловна, были репрессированы, они провели в лагерях восемь лет. Потом была абсолютная нищета, очень маленькая зарплата сотрудников муниципального музея в 60-70-е годы... Но усадьбу удалось отстоять. Огромную роль сыграло и то, что внук художника, Федор Дмитриевич, в поздние советские годы стал депутатом Верховного Совета и смог добиться защиты усадьбы на федеральном уровне. Музей стал федеральным государственным музеем- заповедником и в его распоряжение были переданы огромные территории. Например, противоположную сторону реки, которая уже находится в Калужской области, запрещено застраивать, поскольку этот пейзаж также является частью наследия Поленова. Это не просто редкая, а по-моему вообще единственная история в нашей стране, когда потомки продолжают жить в том же доме, где их предки жили еще до революции. Даже когда глава семьи, Дмитрий Васильевич, был в лагере, там оставалась его семья, и во время войны Поленовы жили там все время, не позволяя этому прекрасному месту пропасть и исчезнуть.
Мне кажется, что когда узнаешь про такую связь поколений, то появляется желание узнать больше и о судьбе своих предков. Вдохновляют такие истории?
Конечно, вдохновляют. К сожалению, мне узнавать особенно негде: предки у меня проще, почти ничего о них в семье не сохранилось, очень мало фотографий. У Поленовых совсем другая история. Вася, сын Натальи Федоровны, получается полным тезкой своего знаменитого предка — его также зовут Василий Дмитриевич Поленов. Еще и похож на него очень! Они вообще все очень похожи. И вот Василий Дмитриевич может перечислить свою родословную на тридцать поколений назад. Вы много знаете таких людей? Я — нет, не очень. А знать историю своей семьи хочется всем. Наверное, поэтому Наталья Поленова вместе со своими единомышленниками создала филиал Поленово в Туле. Этот филиал как раз об этом, он так и называется — Центр семейной истории. Именно потому, что есть семья, которая так бережно хранит свою историю и знания, был создан по их инициативе музей, где сохраняется память о тульских семьях. Сейчас там открыта экспозиция — несколько семей по два-три поколения рассказывают о своей истории. Поленовы одни из них, но есть и спортивные, и технические династии. Это очень интересно.
Есть ощущение, что Тула и Тульская область в целом становятся местом притяжения и отдыха? Причем отдыха вдали от города. Карантин показал, что будущее за небольшими локациями, а не крупными мегаполисами?
Да, наверное. Тула — прекрасный город, такой маленький европейский городок с замечательными памятниками архитектуры. С очень вкусной едой, кстати, говоря. Поэтому, да, конечно. И вообще я очень рад, что люди, наши столичные жители больше интересуются сейчас Россией, чем прежде. Конечно, невозможность летать за границу, наверное, сказывается и здесь. Но дело не только в этом, я думаю. Просто сегодня появилось много мест в России, которые не депрессивные, понимаете? Не депрессивная глубинка. Появилось много мест, откуда человеку необязательно иммигрировать. Необязательно уезжать из Тулы в Москву, можно и в Туле найти свое дело и многого добиться. Вот это важно очень. Люди это чувствуют и поэтому приезжают с большим удовольствием, и пусть так и будет дальше.
