«В Швейцарии ты каждый раз будто во сне гуляешь». Интервью с писателем Сашей Филипенко
Прошлой весной мы поехали в Италию с автором романов «Кремулятор», «Бывший сын», «Красный крест», лауреатом мировых литературных премий Сашей Филипенко. После путешествия почти вся группа немедленно собралась к Саше в Швейцарию, где он живет уже пять лет. Места в мартовской поездке закончились сразу, поэтому мы сделали вторую — с 18 по 24 октября — и расспросили Сашу о том, какая же она, Швейцария.
Почему у Швейцарии репутация скучной страны?
Мне кажется, люди просто не очень хорошо знают Швейцарию. Здесь есть точно такая же жизнь для молодежи, как и везде. Наверное, просто нет такого темпа, ритма. Вообще в Швейцарии очень много всего. Кажется, будто это маленькая страна и в ней нечего смотреть. А на самом деле здесь столько хочется показать, что тот же Базель, например, в октябрьскую поездку уже не влез.
От кантона к кантону жизнь отличается?
Во-первых, нужно понимать, что нет никакой, по сути, Швейцарии. Это двадцать с лишним разных стран и действительно разные кантоны. Это разные правила, разные условия игры. Я, например, живу в кантоне Базель-Штадт, а есть кантон рядом с нами Базель-Ланд. Это две остановки на трамвае. Во время ковида у нас все было закрыто, а в Базель-Ланде приняли решение, что у них ковидных ограничений не будет. И люди могли проехать буквально две остановки на трамвае или пройти семьсот метров пешком и зайти в открытые рестораны, но вернуться к себе и ходить в масках.
В одном интервью вы сказали, что вам не все нравится в Швейцарии, но очень многое нравится. Что именно?
Во-первых, мне нравится безопасность, которую ты здесь ощущаешь. Мне нравится, что дети с четырех лет сами идут в детский сад, без родителей. И это потрясающая возможность — видеть, как твой сын живет своей собственной жизнью. Он сам передвигается по городу, он сам ездит на тренировки, он предоставлен сам себе. И это ценность, которая, мне кажется, в современном мире нами давно утеряна.
Мне нравится, как устроено это общество, которое постоянно выбирает и знает, что его голос важен. Каждые три месяца идут референдумы, люди разговаривают, решают, как они будут жить в ближайшее время.
Мне приятно общаться с швейцарцами, они дружелюбны, нейтральны и всегда настроены на то, чтобы сгладить углы. Безусловно, у этого есть обратные стороны, но для повседневной жизни это здоровое общество.
Здесь ко всему очень щепетильно относятся. Нам кажется, что Швейцария, которую мы знаем сейчас, всегда была богатой страной, выглядела идеально, ее распирало от денег. На самом деле Швейцария была одной из самых нищих стран Европы. И нынешнее положение дел — пример того, как люди в гористой местности, где нет никаких ресурсов, за счет скрупулезной работы и подхода к жизни всем показали, как может быть.
Швейцария очень помогает мне и в том, чтобы заниматься литературой, отчасти я уже чуть-чуть швейцарский писатель. В прошлом году я был на Каннском кинофестивале, как швейцарский писатель. У фестиваля есть программа, когда каждый год выбирают десять книг со всего мира, которые предлагают продюсерам для экранизации. В прошлый раз Швейцария была почетным гостем в Каннах, потому что из десяти предложенных книг четыре были отсюда, одна из них моя.
Вы общаетесь с писателями из Швейцарии?
Конечно. У нас общие издатели, мы пересекаемся на разных встречах и мероприятиях, с некоторыми писателями из итальянских кантонов, из Тичино, я дружу. Здесь вообще проще узнать кого-то: писателя, министра культуры или президента, с которыми ты можешь пообщаться.
Швейцарская молодая литература очень классная, интересная. Другое дело, что темы, которые она поднимает, могут быть не очень близки и понятны читателям в других странах, потому что Швейцария живет какой-то своей жизнью. Швейцарцы очень любят читать детективы, Наверное, потому, что у них очень спокойная жизнь. Ну и Дюрренматт много для этого сделал.
Когда читаешь о Швейцарии, на каждом шагу натыкаешься на имена писателей: Набоков, Солженицын, Достоевский, Хемингуэй, Байрон, Джойс, и список можно продолжать. О ком из них мы будем говорить в поездке?
Мы будем говорить обо всех, потому что такова их концентрация на один квадратный метр. Так сложилось, что Швейцария, во-первых, всю жизнь взращивала революционеров, а во-вторых, была пристанищем для огромного количества людей, вынужденных покинуть свои страны в силу разных причин. Куда бы мы ни повернули — кто-то из великих тут уже был. Здесь у нас Шагал, Набоков, а здесь за поворотом Одри Хепберн почему-то решила выйти замуж.
В этом смысле это будет, как мне кажется, классное путешествие, в котором мы будем много и много говорить о разной совершенно литературе, которая здесь писалась. Наверное, еще и потому, что это хорошее место для того, чтобы находить успокоение и писать.
Кстати, вы же полтора года провели в писательской резиденции, куда мы тоже поедем. Что она дает человеку, кроме крыши над головой, мира, покоя и условий для творчества?
Во-первых, это совершенно потрясающее место, которое находится в маленькой деревушке Монрише. И в этой деревушке живет восемьсот человек. Кроме этого, в эту деревушку, где живет восемьсот человек, приходят из леса лисы и рыси. У нас была своя любимая лиса, которая приходила каждый раз в десять вечера: куда-то она по делам по этому маршруту постоянно топала. Мы по этой лисе часы сверяли.
Это место в среднегорье, не очень низко, не очень высоко — по-моему, там тысяча метров над уровнем моря, которые открывают себе потрясающий вид на Женевское озеро, на горы, на Монблан, и каждый день этот вид меняется. Я жил там полтора года, и каждый день смотрел на новую открытку.
И в этом месте есть прекрасная Вера Михальски-Хоффманн, большой меценат. Она мой издатель французский, владелица издательства Noir sur Blanc. Вера решила сделать резиденцию для писателей, и это совершенно удивительное место. Туда не так легко попасть: ты должен написать заявку, мотивационное письмо, по сути, выиграть литературный конкурс.
В резиденции шесть или семь домов для писателей, каждый строил какой-нибудь всемирно известный архитектор: Кэнго Кума, например, и другие. В полях стоит пятиэтажная библиотека с потрясающим собранием, в которой ты тоже можешь работать. В общем, это место — рай для писателей. Обычно сюда приезжают на две недели или два месяца, мне посчастливилось полтора года прожить тут.
В какой-то момент ты, конечно, понимаешь, что это такой чуть-чуть зоопарк для писателей. Вы несколько оторваны от жизни, потому что, конечно, люди так не живут, и писатели так не живут. Но это возможность на какое-то время отвлечься от всего и начать писать. Но писать, например, сидя в библиотеке, совершенно невозможно, потому что виды, которые ты наблюдаешь за окном каждый день, они… я сидел с отвисшей челюстью часами, просто смотрел на озеро и горы, невозможно ничего делать. Поэтому я возвращался к себе в домик, садился, направлял взгляд на стену и тогда начинал работать. Все мои письменные столы теперь развернуты к стене.
Вы повезете нас в Веве. Что там?
Это тоже невероятное место. Там на Женевском озере я занимаюсь академической греблей. И есть момент, когда тебе говорят закрыть глаза, и ты гребешь с закрытыми глазами, чтобы сосредоточиться на технике и понять, как правильно должны работать все движения. В какой-то момент тебе говорят: «Ну ладно, открывай глаза». Ты открываешь глаза и видишь это озеро, эти горы. Я каждый раз говорю: «Вау!» А мне говорят: «Греби». И я гребу.
В Веве мы точно так же будем ходить от имени к имени. Это такое же место Фредди Меркьюри, как и Монтрё. Съездим к месту упокоения Набокова. Там не только Набоков лежит, но и Оскар Кокошка, и вообще много прекрасных людей. У них там хорошая, веселая компания на этом кладбище, я расскажу много историй о них. И у нас будут гиды, которые расскажут еще больше чем я. Для меня это важное место, у меня там каждый раз перехватывает сердечко. А дорога, по которой мы будем путешествовать, в моем представлении, одна из самых красивых дорог в мире. Когда я еду от Лозанны до Веве вдоль озера, в определенный момент у меня мурашки по телу пробегают.
А Лугано?
Лугано — это место, в которое я мечтаю переехать жить, я писал там две свои книги. Это место, в котором снимался мой любимый фильм Соррентино. Место для меня какого-то абсолютного успокоения, я всем очень хочу его всегда показывать. Я чувствую там себя… в мире немного мест, где я чувствовал бы себя как рыба в воде. Это Минск, мой родной город, и Лугано — пожалуй, второе место. Каждый раз, когда я приезжаю туда, я испытываю огромный прилив счастья, невероятный. Я чувствую себя как дома. И теперь я уже подумываю о том, что вот сын поступит в университет когда-то, а я поеду на пенсию в Лугано и буду там жить. В целом, мне кажется, что вся эта поездка будет наполнена если не вздохами нашей группы, то моими бесконечными вздохами, потому что я обожаю эти места. Каждый раз ты как будто во сне гуляешь.
